Эта фраза была спета Борисом Гребенщиковым в конце восьмидесятых, но тогда рок-н-рол был, безусловно, жив, а сам он был «великий БГ», а не смешной дедушка, пытающийся играть не то в тибетского монаха, не то в городского сумасшедшего.

В то время, конечно, уже не слушали Элвиса (хотя Элвиса слушали, и будут слушать всегда), но сначала из окон студенческих общаг и коммунальных квартир, а потом, собирая гигантские стадионы, зазвучал мощный и тревожный русский рок. Суровые вокалисты, талантливые гитаристы и басисты в русском роке порой сочетались с неожиданно откуда-то взявшимися скрипачами, трубачами, а порой и баянистами-виртуозами. И в нем была поэзия, и предчувствие наступающих лихих лет, и трагичности судеб, и какая-то русская удаль. Поколение восьмидесятых хотело перемен, и они наступили.

Мальчики, сжимавшие кулаки под песни «Наутилуса», «Кино», «ДДТ», где вы теперь? Кто-то спился и свел счеты с жизнью, кто-то стал олигархом, но таких, вероятно, меньшинство. Ведь на концертах кумиров все верили, что сила в правде, но ныне успешные этот постулат успешно забыли.

Теперь слушать русский рок немножко не «камильфо», лучше музыку на аккордеоне слушать, но все равно порой в дешевых изделиях российского автопрома и в шикарных буржуйских автомобилях подпольно звучит «Крематорий», «Машина времени», Костя Кинчев, и это царапает души и не дает им окончательно сдаться быту, деньгам или их отсутствию.